Семь кабинок - Бондарчук, Тарантино, и другие...
Что, казалось бы, может быть невиннее, чем женский туалет на ремонте? В его кабинках можно прятаться от суеты большого города, обсуждать любовников, пить, плакать, спать, курить и заниматься сексом. А также в нем можно прятать то, что никто не должен найти.
Эм и Жо. Два параллельных мира. Вроде — одинаковые заведения, функционал похожий, но на самом деле — разница огромная. Как говаривал один покойный нарик: «Нет на свете места лучше, чем женский сортир: чисто, спокойно, беседы интересные». Никого не мочат и мочить не собираются. Есть, правда, люди, которые думают иначе. Такие как Дмитрий Месхиев, автор гламурного-абсурдного-криминального фильма «7 кабинок».
Сразу хочется забыть про всякого Тарантино. Общее место во всех рецензиях — кусок, где радостный сочинитель сравнивает «Кабинки» с «Комнатами», «Чтивом» и далее по списку. Почему-то считается, что если человек берет в руки пистолет, а потом еще и шутит, то сразу — Квентин и никто больше. Хочется припомнить совсем другие времена, имена и фильмы. Снежная водолазка, желтые лайковые перчатки и большой черный пистолет с глушителем. Этот герой родом из великолепных семидесятых, из «Частного детектива» Филлипа Лабро. Тарантино снимал о совсем другом.
Хотя… хотя… Одним из главных показателей качества в современном российском кинематографе является соответствие западным канонам. Дескать, не просто украсть-слямзить-спародировать, а сделать это со вкусом, знаете ли — аутентично. Чтобы соответствовало, было похоже. Ну так вот, у Месхиева — аутентично, даже больше — его уже можно и не сравнивать, он снимает кино фирмовое, соответствующее всем артикулам и стандартам. Мне так кажется.
Продюсер Горяинов так сказал о новом его фильме: «Как ни странно, для меня „7 кабинок“, это кино, которое пропагандирует гуманизм и ненасилие, хотя, конечно, довольно оригинальным способом». И ведь правильно говорит. Сначала сложно узреть в этом чернушном, провокационном, натуралистическом фильме с мозгами по стенам какое-то человеколюбие. Но вглядываясь, вслушиваясь в разговоры собравшихся в уборной героев, неожиданно понимаешь — за кем тут правда. И что эта правда из себя представляет.
Месхиев снял очень камерное, такое театральное кино. Авансцена — зеркало во всю стену и покрытый цементной пылью рукомойник, арьерсцена — семь закрытых туалетных кабинок, и в каждой по сюрпризу. На этих некольких квадратных метрах разворачиваются события невероятные. Женский туалет в одном из московских клубов. Сортир закрыт на ремонт, но все сюда ходят: поговорить, заняться любовью, попудрить носик.
В том, столь оживленном месте, оказывается одна очень странная особа. Стерва в стиле military. Она прячет в одной из кабинок диск с секретной информацией на 40К долларов, а потом — вызванивает своих клиентов — гангстеров из местной группировки. Им и делать ничего не нужно, просто забрать из туалета дивидишку. Тем временем, в туалет приходит влюбленная пара — повар и здешняя gogo. Они уединяются в одной из кабинок, в той самой — где спрятан артефакт.
Приезжают бандиты. Они требуют у любовников вернуть диск, добиться ничего не могут, а потому — решают взять их в заложники. Один из головорезов заставляет повара искать потерю. Тот открывает еще одну кабинку, и обнаруживает труп наркомана. Который, как оказалось, пришел раньше всех, а потом — завернул боты. Гангстеры пытаются вызвонить свою подельницу, чтобы узнать у нее место тайника. И вдруг слышат мелодию из соседней кабинки — подельница мертва! Но кто убийца?
Режиссер замечательно умеет «женить» самые разные жанры: комедию положений, детектив, абсурдный фарс и наркоманскую жуть в стиле Trainspotting. Месхиев снимает очень жестко и смешно одновременно. Весело и страшно. Абстинентная сцена у зеркала одна из самых сильных. Молоденький растаман разговаривает со своим отражением. А там, за стеклом — инкуб с гиацинтом на бледной щеке. Мертвый принц в галогеновом цвете. «Кабинки» можно считать образцом антинаркотической пропаганды.
И одновременно — зрелищем суперэстетским. Играя с красками и светом, режиссер рисует картины совершенно сюрреалистические, пугающие и притягательные. При этом, он насыщает текст великим количеством идиотских, абсурдных реплик. И, в общем, уже не важно — кто говорит: бандосы, скорбная хозяйка заведения, слепая уборщица или гламурный, а-ля Бельмондо, киллер. Нормальных здесь нет. Все с гусями.
Из знаменитостей в кадре — только Бондарчук. Да и тот очень эпизодический и косноязычный. Остальная часть кастинга — актеры начинающие, но от того не менее талантливые. Многие, кстати, знакомы по прошлой картине «Свои». И ведь никто не переигрывает и не комикует. Не старается играть «в Тарантину». Даже бандиты здесь какие-то неправильные: один рвется домой покормить кота, другой — прилюдно страдает от своих комплексов.
Фильм полностью справляется со своей задачей: шокирует, веселит, настраивает на сентиментальный лад и просто заставляет зрителя нервно думать — что прячется там, в следующей кабинке? Предсказать это не представляется возможным.
Каким нужно быть молодцом и циником, чтобы поставить в финале «Колыбельную Умки»? Камера плывет над кафельным полом, осколками, оливками, пистолетными гильзами и строительным мусором…
Ложкой снег мешая, ночь идет большая.
Занавес закрывается.
